— Что у нас с ВВС и ПВО. Марк?
Первый лейтенант Марк Алистер Сайли, специалист по разведке, прикомандированный к кораблю — ткнул пальцем в клавиатуру своего ультратонкого ноутбука, с которым не расставался.
— Решение капитана Уилкса считаю оправданным. ВВС Бенина практически не существует, в нем служат всего двести шестьдесят человек. Истребителей нет вообще, один Боинг 707, один Боинг 727, один Антонов-26, несколько вертолетов типа Пума и Алуэтт, как минимум половина из них небоеспособны. Единственное… вот эта точка.
— Да?
— Думаю, ни для кого не будет секрета, сколь велика проблема международного наркотранзита. Мы знакомы с ней по обстановке в Мексиканском заливе, а путь для кокаина в Европу лежит через африканские страны. Ранее, основным перевалочным портом для наркоторговцев служила Испания, потом это началось в Марокко, теперь, по мере усиления мер безопасности и переоснащения таможенников и береговой охраны современным оборудованием, в том числе патрульными самолетами с радарами, способными обнаруживать скоростные лодки и низколетящие самолеты — наркоторговцы начали спускаться все ниже, на юг континента. Сейчас — одной из основных перевалочных баз является Бенин. Условия идеальные — практически никакой армии, почти нет ВВС, сама страна предельно нищая, полно рыбаков, которые могут выходить в море и подбирать контейнеры с кокаином, сброшенные ночью с какого-нибудь сухогруза. Коррумпированное правительство и еще более коррумпированная полиция. И в то же время — прямые рейсы на Францию, эта страна раньше была в колониальной зависимости от Франции и связи с бывшей метрополией она сохраняет. Эта страна является местом базирования Иностранного легиона Франции, одной из наиболее боеспособных воинских частей на планете — проблема номер раз. Вторая проблема — вот здесь, в районе Котону два года назад на деньги Евросоюза была установлена современная радарная станция французского производства, способная обнаруживать в том числе и низколетящие цели. На ней служат граждане Франции и ее охраняет отряд Иностранного Легиона, потому что наркоторговцы уже попытались разобраться с нею. Это может быть нашей главной проблемой.
— И каково же решение?
— Сэр, я полагаю необходимым сообщить о проводимой операции по каналам НАТО с тем, чтобы французы закрыли на нас глаза.
— Это нежелательно… — ответил Броуди
— Позволите… — заметил Уилкс — ну даже если меня заметят — и что? Чем они меня собьют, тут же ничего нет…
— На вашем месте я бы не был столь уверенным, сэр — специалист по разведке вызвал на экран своего ноутбука снимок и вывернул экран на сто восемьдесят градусов, чтобы всем было видно. — Вот это, сэр, снимки аэродрома в районе Котону.
Уилкс присвистнул
— Ни хрена себе…
— Вот именно, сэр. Французы сделали кое-что еще. Перед вами — два турбовинтовых перехватчика Кобчик сербского производства. По нашим данным — таких здесь как минимум четыре. Пилоты — вероятно тоже сербы. Их наняла французская частная военная компания SECOPEX, которая в свою очередь выполняет работы оплаченные фондами, связанными не с Евросоюзом, а с правительством Франции. В последнее время — правительство Франции поддерживает опасно близкие отношения с Сербией и даже с Республикой Сербской и использует сербов как средство для продвижения своих интересов без обозначения своего подлинного интереса к проблеме. Так что — вмешательство по каналам НАТО необходимо, если мы не хотим поиметь проблем.
— Есть одна проблема, Марк… — мягко сказал Броуди и вдруг заорал во весь голос — какого хрена, твою мать, я узнаю об этом только сейчас, а?
— Сэр, данные только что поступили.
— Откуда? — сказал Броуди уже спокойнее
— ЦРУ.
— Твою мать, заносчивые ублюдки.
— Чем вооружены эти Кобчики? — поинтересовался более практичный Уилкс.
— Вооружение может быть разное, сэр. У них нет встроенного вооружения, только подвесное. По нашим данным — две гондолы с пулеметами калибра 12,7 как на вертолеты, два блока ракет типа Гидра-70, две бомбы весом по двести пятьдесят фунтов каждая. Плюс радар под брюхом, скорее всего — последняя модель от Матра Аэроспасьяль. Самолет двухместный, пилот плюс наблюдатель и стрелок. Опасная штука…
Уилкс хмыкнул
— У него есть возможность работать ночью?
— Да.
— Тогда эта штука меня на куски порвет, если встретимся…
Для вертолета, тем более транспортного — самым опасным противником был как раз такой вот турбовинтовик, он мог уравнять скорость с вертолетом и потому был особенно опасен.
— Может, сменить маршрут. Идти через Нигерию?
— Сэр, это намного опаснее. У них есть полноценные истребители, пусть китайские и чертовски старые — но все же есть. Есть Альфа Джеты, пусть половина из них не на крыле, но все же. К тому же — пусть через Нигерию длиннее, а у местных есть ракеты, запускаемые с плеча. Нет, сэр, это намного опаснее…
— Черт бы их побрал…
— Джентльмены… — подвел итоги Броуди — в сложившихся обстоятельствах я вынужден временно прервать брифинг. Без поддержки со стороны НАТО спасательная операция невозможна в связи со значительным риском…
Разрешение от штаба НАТО пришло намного быстрее, чем это можно было ожидать, брюссельская бюрократия славится своей неповоротливостью и тугоумием. Очевидно — кто-то в Вашингтоне — изо всех сил нажал, чтобы протолкнуть решение…
28 июля 2015 года
Северная Нигерия, неконтролируемая правительством территория
Сокото
Продолжение
Делайла Бунт пришла в себя, заляпанная кровью и мозгами, на ней кто-то лежал, навалившись как груда камней. Но тут же она поняла — что это не ее кровь и не ее мозги — и значит, можно жить.
Она с трудом выбралась из-под ублюдка. Начала вставать… встала сперва на четвереньки… потом ей удалось подняться на ноги. Она машинально взяла автомат… потому что она была дочерью сержанта морской пехоты и знала простое правило. Есть оружие — жив, нет оружия — не жив. Можно провести сотню международных конференций — но это правило таким и останется…
— Стоп! Стоп!
Она разглядела человека, держащего ее под прицелом автомата
— Американка! Американка! — закричала она
Человек приблизился, держа ее на прицеле.
— Чисто! — крикнул еще кто-то
— Американка! — еще раз крикнула она
— Брось оружие! — отозвался человек
— Да пошел ты, козел!
Она не подумала, что спасатель — натренирован на то, что человек с оружием враг и его надо уничтожать не раздумывая.
В поле зрения появилась группа ублюдков, у двоих были гранатометы — и сержант решил, что все, время исчерпано. Они не были профессионалами, они не пытались рассыпаться, укрыться за укрытиями, взять на прицел наиболее вероятные точки, откуда по ним могут стрелять — и они были легкими целями для снайпера морской пехоты США. Она начали падать, сержант стрелял так, чтобы падающие сбивали с ног остальных. В несколько секунд — все они были мертвы, они упали посреди улицы как сбитые кегли.
А потом — что-то ударило по парапету со свирепой силой и что-то брызнуло в лицо, обожгло нижнюю часть. Сержант упал за парапет, понимая, что по нему только что выстрелил снайпер, он только что чудом остался жив — и неприятности на этом не закончились — они только начинаются.
— Палач, я Чарли-один, мы готовы, повторяю — мы готовы!
Твою мать…
Сержант щелкнул по микрофону на горле, привлекая внимание
— Вспышка, повторяю — вспышка — обстрелян снайпером. Снайпер где-то на одиннадцать, он может работать по улице. Прикрывать больше не могу! Блокировать дверь!
— Понял.
Что делать?
Сержант решил сменить позицию На крыше и вообще на возвышении — оставаться нельзя, эта позиция скомпрометирована. Все, что он мог на ней сделать, он сделал, теперь — пришло время скрываться. Скрываться в лабиринте улиц, в которых ты будешь намного более сложной мишенью для снайпера, чем на крыше. Охотиться за вражеским снайпером — у него не было ни времени, ни напарника для этого…
Бросив шашку — сержант бросился назад, сначала на четвереньках, потом в полный рост. Снайпер выстрелил еще раз, потом еще — но уже наудачу, не видя цели. Не попал…
— Я Чарли-один — контакт, контакт, контакт!
А чтоб…
По веревке — он спустился во двор, почти упал. Земля ударила в ноги, возможно, он повредил пятки, но сейчас было не время для боли, в морской пехоте нет ни больных, ни раненых — есть мертвые и есть живые. По двору — метались женщины, собирая, хватая в охапку своих детей. И тут был он — пришедший издалека воин, обвешанный оружием, с той же кожей, что и у аборигенов — но бесконечно далекий и чужой для них. Ничего кроме беды он им не нес — равно как и в другие страны, в которые он прибывал как морской пехотинец США…